И. о. поместного чародея - Страница 52

Для достижения данной цели требовалась сущая ерунда: не допустить появления новых жертв и раздобыть где-то фальшивые останки кровопийцы. Так как, по поверьям, после гибели от вампиров остается лишь кучка праха, с останками проблем не должно было возникнуть. Вон в камине золы нагребу. С жертвами дело обстояло несколько сложнее, но другого выхода я не видела и надеялась, что как-нибудь справлюсь. Полнолуние должно было рано или поздно закончиться, монстр — утихомириться, а мне через десять дней следовало со спокойной душой покинуть этот город. И пусть тогда с этой бедой разбирается всемогущая Лига.

Конечно, в ходе этих разбирательств может всплыть мое выступление на сегодняшнем городском Совете, но к тому времени контракт уже будет расторгнут и разыскать меня на просторах княжества станет куда сложнее. Подумаешь, назвалась ассистенткой! Пока выяснится, что Виктредиса в это время уже не было в городе и я действовала по собственному почину, меня и след простынет!

Единственное уточнение, которое следовало внести в этот план, так это то, что при его претворении в жизнь мне следовало остаться живой и по возможности здоровой (непокусанной). Это был очень важный нюанс. Не настолько уж было плохо в Академии, пусть даже и в сочетании со Стеллой, чтобы погибнуть из-за нежелания туда отправляться.

Следовательно, план был таков: в ближайшие дни мне нужно было действовать так, чтобы не вызвать подозрений у эсвордцев, и испортить вампиру охоту.

А портить кому-либо что-либо я умела.

Допив чай, я не суетясь встала из-за стола и направилась в библиотеку, которая по совместительству являлась и кабинетом Виктредиса. Раньше туда меня допускали только пыль с книг смахнуть да столешницу протереть, как особу неблагонадежную. Теперь же я могла войти туда по полному праву.

Дверь со скрипом отворилась, и я с опаской переступила порог, невольно ожидая гневного крика. Но конечно же меня встретила лишь тишина, пропахшая книжной пылью.

Ничего особенного, должна заметить, в кабинете поместного мага не было. Книжный шкаф, пыльные тяжелые портьеры на окнах и захламленный стол. На полках до самого потолка громоздились свитки, манускрипты и альманахи, изрядно замусоленные и потрепанные. На стене висел портрет светлейшего князя Йорика Эпфельреддского, явно вышедший из-под кисти художника-самоучки, однако оправленный в дорогую раму, что должно было отражать верноподданнические чувства поместного мага. Лик князя был порядком засижен мухами, так что рама положение не спасала. Рядом с портретом находилась карта Эпфельредда, обгоревшая снизу (видимо, когда-то Виктредис решил изучить ее со свечой в руке), а также лунный календарь огородника, незаменимый при высчитывании дат посева гороха и огурцов.

— Ну-с, что тут у нас? — попыталась приободрить я саму себя и уселась за стол. Кресло, порядком вытертое, приятно скрипнуло, точно признав мое право на хозяйские замашки.

Некоторое время я беспомощно разглядывала груды бумаг и книг, громоздящиеся на столе, а затем принялась разбираться в этом хаосе. Виктредис, по-видимому, не испытывал неудобства от того, что перед его носом возвышались завалы пыльной бумаги вперемешку с огрызками яблок и черствым печеньем, я же была несколько обескуражена.

Первой очутилась в моих руках книга учета. Я немного поразмышляла над вопросом, у каждого ли поместного мага имелся подобный документ, и пришла к выводу, что только такие зануды, как Виктредис, могли заносить каждое сваренное и проданное зелье в список прихода — расхода.

Каждая страница была аккуратно разделена на графы. В шапке первой значилось «№ п/п», во второй — «Дата», в третьей — «Наименование», в четвертой — «Имя заказчика». За ними шли далее «Ингредиенты», «Себестоимость», «Цена», и завершал этот перечень пункт «Чистая прибыль». В конце каждого месяца в строке «Итого» подбивался общий баланс и отмечалось, какую часть прибыли следует потратить на хозяйственные нужды, а какую — отложить про запас.

Я полистала это занимательное творение и путем нехитрых подсчетов определила, что магистр бежал вовсе не убогим, сирым и нагим. Почему-то это меня не успокоило, а лишь вызвало зубовный скрежет.

Вторая рукопись была куда тоньше. В ней велся учет истребленных Виктредисом монстров. Точно так же страницы были разграфлены, имелся порядковый номер подвига, дата и наименование ликвидированного чудовища. По большей части это были крысолаки, мыши, медведки, бабочки-капустницы, майские жуки, саранча, домовые, гуменники и прочие сельскохозяйственные вредители.

Про себя я решила, что не буду нарушать традиции, чтобы не вызвать никаких подозрений впоследствии, и точно так же буду скрупулезно вести учет своих славных деяний, ежели таковые случатся.

Следующая книга вызвала у меня больший интерес. Это была печально известная «Вампирология и основы самозащиты», которая исправлялась и переиздавалась бессчетное число раз. Обычно новое издание выходило вскоре после гибели очередного борца с вампирами с пометкой: «В предыдущем издании допущена неточность: как было доказано на практике, вампиры не погибают при попадании святой воды в трахею; у них всего лишь начинается кратковременная икота».

Видимо, магистр Виктредис читал это произведение перед сном, дабы укрепить в себе решимость к побегу.

На первой странице красовалось изображение представительного мужчины с тонкими усиками и пронзительным взором, это был знаменитый охотник на вампиров Клодер Гардарисский. На второй красовался не менее знаменитый вампир Ульрих ван Эммен с такими же усиками, взором, хищными ноздрями и нездоровым цветом лица. Между ними прослеживалось определенное сходство: то ли они были близкими родственниками, то ли художник не отличался большим воображением.